в баккано с того дня я не продвинулась ни на серию, но мы сегодня о другом.выкладываю зарисовку, написанную ко вчерашнему дню рождения милейшей Тен-чан
вкратце предупреждения от автора будут звучать как "глобальный ООС". про Хирако я вообще впервые писала, да и моя фанонная Момо с каждым годом уходит всё дальше от канона. но, тем не менее, даже Кубо отметил, что они должны хорошо поладить, и я представила, как это могло бы произойти.)
Хирако, Хинамори, 865 с. кто увидит что-то ещё, пусть возьмёт с полки средний пирожок из двух :3
Каждый раз, когда Хирако Шинджи читает...Каждый раз, когда Хирако Шинджи читает квартальные отчёты своего нового лейтенанта, его бросает в дрожь: так похожи эти идеально выведенные иероглифы на те, что фигурировали в бумагах лет сто назад.
- Старый пердун сказал, что в этот раз мы сдали отчеты первыми, - говорит он, заходя к лейтенанту после утреннего обхода.
- Даже раньше Киры-куна? - Момо отрывается от объяснительной, где рядовой писал о причинах, побудивших его участвовать в дебоше вместе с головорезами из одиннадцатого. Кстати, может, его туда и перевести?
Девушка показывает записку капитану и озвучивает свою идею.
- Как хочешь, - бросает он в ответ. Хинамори успела заметить, что на многие вопросы капитан Хирако отвечает именно так. "Как хочешь". Конечно, Айзен тоже давал ей свободу действий, но в голосе нового капитана сквозит равнодушие.
- Соске бы этим лично занялся, правда? - добавляет он после паузы. Момо нервно сглатывает. Прогресс, отмечает Шинджи: ещё полгода назад её от одного упоминания Айзена бросало в дрожь, истерику, и из потока её слов нельзя было разобрать, то ли она до сих пор ему верит, то ли она настолько зла, что готова его сжечь пока ещё не достигнутым банкаем.
Вообще-то всю ублюдочность бывшего капитана она поняла уже давно, когда осмелилась прийти в лже-Каракуру, но эта мысль никак не хотела уживаться с идеалами, которые эта козлина взращивала в ней десятилетиями. Месяцы последующей реабилитации ещё свежи в памяти Хирако. Тогда ещё тот мелкий, из десятого отряда, сидел у неё целыми днями, уходя только, чтобы поспать или наорать на своего безалаберного лейтенанта. Шинджи тоже часто навещал свою подчиненную в казармах четвертого отряда: как-никак, это входило в его обязанности. Её вообще тогда многие навестили, к его изумлению. Девочка-то хорошая. Добрая. Была, пока Айзен дважды не всадил ей нож в сердце почти в прямом смысле.
На знакомство с новым капитаном в рабочей обстановке она приходит с двумя детскими хвостиками. Говорит, в Академии такие носила. После душевных потрясений люди обычно свои волосы состригают (ну почти как он сам), а она сделала хвостики. Хирако готов поверить, что девчонка-то совсем умом тронулась, пока не всматривается ей в глаза. Карие глазищи на пол-лица блестят, как утренняя роса, но в них нет того глупого детского восторга, который он ожидает увидеть.
- Думаю, мы сработаемся, - наконец говорит он, обнажая в хищной улыбке белоснежные зубы.
С каждым днём Хирако Шинджи всё больше убеждается, что с лейтенантом ему повезло. Унылого парня он бы сплавил подальше при первой же возможности, а со вторым Кенсеем может найти общий язык только Кенсей первый. Впрочем, пафосный Роуз тоже доволен своим подопечным.
Хинамори же Момо - тёмная лошадка на самом деле. Прямо как Айзен. Потому что не может нормальный шинигами сохранять добрую-милую улыбочку, как в первый день возвращения на должность, вынося адъюкаса особенно удачным заклинанием Кидо. И поэтому Хирако проводит с ней много времени - намного больше, чем он когда-то уделял Айзену. Они обсуждают дела отряда, планируют тренировки младших офицеров и рядовых. А ещё Хирако тренируется с ней сам. Следит за её феноменальными успехами в Кидо (вот удивится старый пердун, когда его девочка шандарахнет кого-нибудь у него на глазах Черной Гробницей, не произнося заклинание целиком), дерется на мечах, устраивает догонялки на шунпо где-нибудь в семидесятых районах Руконгая, где ещё и пустых надо по ходу дела убивать. А главное - ждёт.
- Вам бы отряд так тренировать, как меня, - улыбается Момо после очередной тренировки.
- Для этого есть офицеры помладше, - отвечает он. - Им достаточно и того, что я наблюдаю за ними каждую неделю.
Когда Хинамори ставит на стол поднос с зеленым чаем (что-что, а чай своего лейтенанта Хирако любит), он снимает с себя хаори и накидывает на её плечи.
- Без рукавов тебе пойдёт больше, - констатирует он, прищурившись. Заметив удивление лейтенанта, он добавляет, - Рожай уже свой банкай, Момо.
- Зачем?
- Как зачем? Ты станешь капитаном, а я наконец-то свалю отсюда в мир живых. Думаешь, мне очень хочется здесь торчать после того, как этот старый пердун послал всех нас из-за Соске?
- Но ведь это было сто лет назад, - на удивление спокойно отмечает Момо, обнимая кружку.
- Преступления моральных уродов не имеют срока давности. Как были мудаками, так они и есть, и будут через девятнадцать тысяч девятьсот девяносто девять лет.
- Думаете, тогда мы ещё будем живы? - она снимает накидку с плеч и аккуратно складывает.
- Тебе бы стоило посмотреть на его освобождение, я считаю. К тому времени ты станешь настолько сильной, что заткнешь за пояс весь Сейретей. Если не помрешь, разумеется, - смеётся Хирако. - Но освой пока банкай, а там посмотрим.
Капитан Хирако называет её по имени, главнокомандующего - старым пердуном, он не помнит фамилий половины отряда и остальных лейтенантов, и даже божественный Айзен для него - просто Соске. Капитан Хирако ругается матом, как дышит, а пятый офицер, случайно появляясь рядом, восторженно похрюкивает при каждом нецензурном слове из его уст. Капитан Хирако никогда не был и не будет и наполовину любезным, как Айзен большую часть её жизни. Однако Хинамори понимает, что в глубине его равнодушия ко всяким мелочам кроется искренняя забота. Может быть, его интерес изначально был построен на том, что она стала жертвой ненавистного лейтенанта, но со временем, проведенном за такими чашками чая, они поняли, что за словами "капитан Айзена-сама" и "лейтенант Соске" стоит нечто большее.
А с банкаем можно и повременить. Ну, лет так на десять.
@темы:
отаку как образ жизни,
привет из тетради,
счастье фанатика,
[People around me],
Bleach